По Уссурийскому краю - Страница 71

К оглавлению

71

Я рассказал людям, что случилось с нами. Казаки оживились, начали вспоминать свою жизнь на Уссури, свои приключения на охоте, кто что видел и с кем что случилось. Наши разговоры затянулись далеко за полночь. Наконец усталость начала брать своё: кто-то зевнул, кто-то начал стлать постель и укладываться на ночь. Через несколько минут в балагане все уже спали. Кругом воцарилась тишина. Слышно было только мерное дыхание спящих да треск горящих сучьев в костре. С поля доносилось пофыркиванье лошадей, в лесу ухал филин, и где-то далеко-далеко кричал сыч-воробей.

Глава 19
Ли-Фудзин


Леса. — Содержимое котомки Дерсу. — Приспособленность к жизни в тайге. — Поляны Сяень-Лаза. — Родные могилы — Заживо погребённые. — Река Поугоу. — Барсук. — Нападение шершней. — Лекарственное растение


Чуть только начало светать, наш бивак опять атаковали комары. О сне нечего было и думать. Точно по команде все встали. Казаки быстро завьючили коней; не пивши чаю, тронулись в путь. С восходом солнца туман начал рассеиваться; кое-где проглянуло синее небо.

От устья реки Квандагоу Ли-Фудзин начинает понемногу склоняться к северо-западу. Дальше русло его становится извилистым. Обрывистые берега и отмели располагаются, чередуясь, то с той, то с другой стороны.

В долине Ли-Фудзина растут великолепные смешанные леса. Тут можно найти всех представителей маньчжурской флоры. Кроме кедра, лиственницы, пихты, ели, вяза, дуба, ясеня, ореха и пробкового дерева, здесь произрастают: жёлтая берёза (Betula costata Trautv.) с желтовато-зелёной листвой и с жёлтой пушистой корой, не дающей бересты; особый вид клёна (Acer barbinerve Maxim.) — развесистое дерево с гладкой тёмно-серой корой, с желтоватыми молодыми ветвями и с глубоко рассечёнными листьями; затем ильм (Ulmus montana Wither) — высокое стройное дерево, имеющее широкую развесистую крону и острые шершавые листья; граб (Carpinus cordata Blume), отличающийся от других деревьев тёмной корой и цветами, висящими, как кисти; черёмуха Максимовича (Prunus Maximoviczii К.) с пригнутыми к земле ветвями, образующими непроходимую чащу, и наконец бересклет (Euonymus macroptera Rupr.) — небольшое тонкоствольное деревцо с корой, покрытой беловатыми чечевицами, располагающимися продольными рядками, и с листьями удлинённо-обратноовальными. Около реки и вообще по сырым местам, где больше света, росли: козья ива (Salix caprea L.) — полукуст-полудерево; маньчжурская смородина (Ribes mandschuricum Kom.) с трёхлопастными острозубчатыми листьями; таволожка шелковистая (Spiroae media Schmidt) — очень ветвистый кустарник, который легко узнать по узким листьям, любящий каменистую почву; жасмин (Philadelphus tenuifohus Rupr. et Maxim.) — теневое растение с красивыми сердцевидными, заострёнными листьями и белыми цветами и ползучий лимонник (Schisndra chinensis Baill.) с тёмной крупной листвой и красными ягодами, цепляющийся по кустам и деревьям.

Лес, растущий около воды, скорее способствует обрушиванию берегов, чем их закреплению. Большое дерево, подмытое водой, при падении своём увлекает огромную глыбу земли, а вместе с ней и деревья, растущие поблизости. Бурелом этот плывёт по реке до тех пор, пока не застрянет где-нибудь в протоке. Тотчас вода начинает заносить его песком и галькой. Нередко можно видеть водопады, основанием которых служат гигантские стволы тополей или кедров. Если такому плавнику посчастливится пройти через перекаты, то до устья дойдёт только ствол, измочаленный и лишённый коры и веток.

В среднем течении Ли-Фудзин проходит у подножия так называемых Чёрных скал. Здесь река разбивается на несколько проток, которые имеют вязкое дно и илистые берега. Вследствие засорённости главного русла вода не успевает пройти через протоки и затопляет весь лес. Тогда сообщение по тропе прекращается. Путники, которых случайно застанет здесь непогода, карабкаются через скалы и в течение целого дня успевают пройти не более трёх или четырёх километров.

В полдень мы остановились на большой привал и стали варить чай.

При выходе из поста Ольги С. 3. Балк дал мне бутылку с ромом. Ром этот я берег как лекарство и давал его стрелкам пить с чаем в ненастные дни. Теперь в бутылке осталось только несколько капель. Чтобы не нести напрасно посуды, я вылил остатки рома в чай и кинул её в траву. Дерсу стремглав бросился за ней.

— Как можно её бросай? Где в тайге другую бутылку найди? — воскликнул он, развязывая свою котомку.

Действительно, для меня, горожанина, пустая бутылка никакой цены не имела. Но для дикаря, живущего в лесу, она составляла большую ценность.

По мере того как он вынимал свои вещи из котомки, я всё больше и больше изумлялся. Чего тут только не было: порожний мешок из-под муки, две старенькие рубашки, свиток тонких ремней, пучок верёвок, старые унты, гильзы от ружья, пороховница, свинец, коробочка с капсулями, полотнище палатки, козья шкура, кусок кирпичного чая вместе с листовым табаком, банка из-под консервов, шило, маленький топор, жестяная коробочка, спички, кремень, огниво, трут, смольё для растопок, береста, ещё какая-то баночка, кружка, маленький котелок, туземный кривой ножик, жильные нитки, две иголки, пустая катушка, какая-то сухая трава, кабанья желчь, зубы и когти медведя, копытца кабарги и рысьи кости, нанизанные на верёвочку две медные пуговицы и множество разного хлама. Среди этих вещей я узнал такие, которые я раньше бросал по дороге. Очевидно, всё это он подбирал и нёс с собой.

Осматривая его вещи, я рассортировал их на две части и добрую половину посоветовал выбросить. Дерсу взмолился. Он просил ничего не трогать и доказывал, что потом всё может пригодиться. Я не стал настаивать и решил впредь ничего не бросать, прежде чем не спрошу на это его согласия.

71